О.Д. Куракина
(Москва).
Русский космизм и ноокосмологический взгляд в будущее
Русский космизм – результат 1000-летней отработки в Российской метакультуре мировоззрения живого нравственного Всеединства человека, Человечества и Вселенной в их отношении к Творцу и творению. Русский космизм – это также синтез современного фундаментального мировоззрения, в котором традиционные ценности отечественной культуры соединяются с научными концепциями о мире.
Философскими основаниями Русского космизма являются: в онтологии – концепции всеединства и иерархической структуры бытия, получившие основательную проработку в трудах В.С. Соловьева, С.Н. Булгакова, Л.П. Карсавина, П.А. Флоренского, В.В. Зеньковского и других; и в гносеологии – «живознание» И.В. Киреевского и А.С. Хомякова, «цельное знание» В.С. Соловьева, «цельное мировоззрение» П.А. Флоренского. Онтологические и гносеологические основания Русского космизма совпадают, в какой-то мере, с Мировым космизмом, но этим не исчерпываются, ибо в Русском космизме мир рассматривается не только в его наличной данности, но и с точки зрения долженствующего быть, с точки зрения его теоантропокосмического развития через Человека и отношения к Творцу как Цели. Заслуга в разработке телеологических оснований Русского космизма в значительной мере принадлежит Н.Ф. Федорову с его проектом «Общего дела», С.Н. Булгакову с его учением о «Богочеловечестве» и И.А. Ильину с его принципом «Воли к духовности».
Ориентация на гносеологический синтез приводит философов всеединства к попыткам построения религиозного, а затем и христианского мировоззрения (которое зиждется на учении о богочеловечестве) в первую очередь у прямых последователей Соловьева князей С.Н. Трубецкого («Соборное сознание») и Е.Н. Трубецкого («Безусловное сознание»), С.Н. Булгакова («Учение о Богочеловечестве»), и у таких философов как П.А. Флоренский («Конкретная метафизика»), Л.П. Карсавин («Разумная вера»), Н.О. Лосский («Интуиция мира как органического целого») и др.
В соответствии с традицией Русского космизма, выраженной в учении о «синархии» как всеединстве иерархического строения, через которое мироздание становится космосом, в отечественном космизме можно выделить различные уровни постижения целокупной (духовной и чувственной) реальности: «теокосмизм», «софиокосмизм», «иерархокосмизм», «астрокосмизм», «антропокосинзм», «социокосмизм», «биокосмизм» и «энерогокосмизм». Для каждого из них характерна ориентация на свои собственные бытийные основания, соответствующий гносеологический принцип и целеполагающий идеал, которые лишь в совокупности образуют цельное бытие, знание и творчество – «Общее дело», реализуемое через древо целей.
Проблема построения сферы «цельного знания» требует приведения в единое целое знаний, относящихся к различным уровням реальности, начиная от самого общего уровня и кончая самым конкретным, которое достижимо, по словам В.С. Соловьева, в живом общечеловеческом организме лишь в результате развития всех сфер и степеней его бытия. Эта проблема может быть сформулирована, в нашей терминологии, как гносеологический синтез различных представлений о мире, синтез «различных космизмов» в соответствии с их местом в онтологической иерархии, или в ослабленном варианте – в соответствии с иерархией ценностей.
О возможности такого универсального синтеза пока говорить преждевременно, хотя подобные попытки предпринимались и достаточно хорошо известны. В первую очередь их можно отнести к Русскому космизму, поскольку в отечественной культуре, за исключением, быть может, последних семидесяти лет, вырабатывался адекватный многомерной, многоуровневой реальности космоса взгляд на мир, который в исследованиях наших современников получил свое собирательное имя – Русский космизм. Первым и естественных шагом в построении фундаментального естественнонаучного мировоззрения эпохи Ноосферы будет попытка осмыслить это новейшее направление современных научных поисков в свете Русского космизма, имеющего давние традиции историко-структурного анализа мира духовного и материального в их неразрывном единстве.
Постановка проблемы формирования целостного естественнонаучного мировоззрения, как одной из самых актуальных задач, возникающих на пороге третьего тысячелетия, приводит нас к расширительному пониманию естествознания (или природоведения), которое в последнее время стали относить к «ноокосмологии»* как науки универсального синтеза всей совокупности представлений о мире. Термин «ноокосмология» в буквальном смысле означает учение или науку о разумном космосе (noos – разум, kosraos – мир, вселенная, logos – учение). Появление ноокосмологии как научного направления связано с новой ситуацией, возникшей в связи с расширением сферы научных исследований в область неординарного психофизического опыта – в область «таинственного», «загадочного», «непознанного».
____
*Савин А.Е. Основы ноокосмологии. – М.: Аргус,1994.
Этот опыт, или свидетельство, разумного устройства космоса сопровождал человечество на протяжении всей его истории, что нашло отражение в многочисленных культурно-исторических памятниках всех времен и народов: мифах, легендах, сказаниях, произведениях искусства. Лишь наше, так называемое, «академическое мышление» попыталось построить «научную» картину мира без учета Высшей реальности, руководствуясь идеологией, изначальным постулатом которой была декларация об отсутствии этой самой реальности и, соответственно, невозможности для человека взаимодействия с ней. Снятие идеологических ограничений и все более растущий интерес, как среди зарубежных ученых, так и отечественных, к подобным исследованиям приводит к необходимости концептуальных разработок нового взгляда на устройство мироздания с учетом всего доступного нам опыта: как чувственного, так и сверхчувственного, как рационального, так и иррационального. Современная проблемная ситуация в науке приводит к настоятельной необходимости выработки нового целостного мировоззрения, в котором непротиворечивым образом должны сосуществовать и религиозные доктрины, и метафизические концепции, и натурфилософские картины мира, и мифопоэтические образные представления, и все это вместе должно стать естествознанием как знанием естества, природы.
Формирование естественнонаучного представления о мире (или космизм) требует системного междисциплинарного подхода, в силу чего такой анализ не может ограничиваться только изучением моделей мира, вырабатываемых конкретными науками, в частности физикой, а с необходимостью требует анализа и философской концепции мира, и религиозной мифологемы, и художественных образов мира. Быть может, если бы естествознание, как наука о природе, не было «сковано» идеологемой «диалектического материализма», выступавшей в нашей стране в роли обшей картины мира и в силу этого «диктующей» свои мировоззренческие ориентиры конкретным наукам, то можно было бы ограничиться исследованием лишь научных представлений о мире, но тогда бы это была не та раздробленная на множество дисциплин наука, имеющая дело с частнонаучиыми картинами мира, а та о которой писал В.С. Соловьев и П.А. Флоренский как о «цельном знании», или «цельном мировоззрении». Трудности становления нашего государства, связанные с замалчиванием духовных аспектов отечественной культуры, в настоящее время преодолеваются, и мы вновь можем обратиться к философским основаниям отечественной культуры, чтобы самим лучше осознать её мировую ценность и, исходя из этого, поделиться своим видением пути выхода из кризисного состояния мирового сообщества – посредством выработки адекватного современной эпохе Ноосферы естественнонаучного мировоззрения. Такая задача создания фундаментального мировоззрения третьего тысячелетия, поставленная в рамках Русского космизма, может стать основой для осознания всем человечеством своего места в мире и тех задач, которые Космос налагает на нас.
В одной из своих программных статей (1936 года) по проблемам «софиологии» С.Н. Булгаков пишет о борьбе в мире двух сил: «космизма» и «антикосмизма», которые являются двумя сторонами раздвоившегося, но «единого по существу богочеловеческого теокосмизма». Несмотря на всю парадоксальность такого определения, Булгакову удалось обозначить, в том числе, и ту историческую подмену, которую претерпел Русский космизм (вслед за западноевропейским),– от христианского теоантропокосмизма, как единства Бога со всем сотворенным миром в Богочеловечестве, вплоть, по словам В. Гейзенберга, до «специфически христианской формы обезбоженности», сформировавшей «идеал объективною описания или объяснения», независимый не только от Бога, но и от человека. Исторически «обмирщение», поясняет Булгаков, вошло в европейский мир с Возрождением и Реформацией, которые являются двумя параллельными потоками единого течения – «Антикосмического космизма». Истоки этой ситуации Булгаков усматривает в самой христианской мифологеме, в которой существуют два крайних полюса, оба ложных в своей односторонности: один устанавливает между Богом и миром непроходимую пропасть, и тем упраздняется Богочеловечество, другой полюс есть «пантеизм или космотеизм», фактически обоготворяющий мир. Если спасение, с одной стороны, принимается как бегство от мира, сопровождаемое с другой стороны рабством этому миру, то и мир все больше отвращается от такого христианства и объявляет свою жизнь самоцелью, обожествляет природу и человека, становясь особым видом современного безбожного язычества, преодоление которого, по мнению Булгакова, и является центральной проблемой софиологии как разрешения вопроса об отношения Бога и мира (человека).
Здесь Булгаков действительно ставит центральную проблему русской философии, которая возникает лишь на этом уровне нашего осмысления мира: христианская мифологема от нее «отворачивается», апеллируя к неизменности догматов, с другой стороны, научная модель мира в Боге, как последнем основании мира, не испытывает особой нужды. Лишь в рамках ноокосмологии как философии «всеединства» эта проблема может быть поставлена и осмыслена, поскольку ни один из аспектов фундаментальной триады Бог–Человек–Космос не исключается здесь из поля зрения. И это связано с той особенностью русской философии, отличающей её от западноевропейской философии нового времени (но не от западного средневековья), которую принято называть религиозностью как её наиболее характерную черту. Более того, внутренней темой одной из гносеологических работ С.Н. Булгакова, а по сути, и всей отечественной гносеологии, является тема «о природе отношений между философией и религией, или о религиозно-интуитивных основах всякого философствования». С этой точки зрения вся история новейшей философии предстает, по словам Булгакова, «в своем подлинном религиозном естестве, как христианская ересеология», где под «философской ересью» он понимает произвольное избрание чего-то одного, части вместо целого, «односторонности». Для преодоления этой односторонности сформулируем основные положения и выводы, на которые должна опираться ноокосмология как наука теоантропокосмического синтеза:
1. Из структурно-исторического анализа отечественных религиозных (православие), метафизических (русская философия), натурфилософских (эзотеризм), мифопоэтических (поэзия, живопись, музыка) доктрин следует, что полнота представления о мире может быть достигнута только при учете всего многообразия культурно-исторического опыта, как рационального, так и иррационального, выраженного в наиболее полной мере в отечественном «космизме».
2. Требование полноты исследования философско-онтологических оснований многообразия проявлений отечественного космизма возможно выполнить при учете в первую очередь структуры христианской мифологемы, как наиболее фундаментальной составляющей отечественной культуры.
3. Символической сверткой христианской мифологемы является архетипическая формула: «тео-антропо-космизм», задающая горизонты трансцендирования естественнонаучного космизма, который во всей своей полноте образует стройную онтологическую иерархию, являющуюся для человека ценностным ориентиром («теокосмизм», «софиокосмиэм», «иерархокосмнзм», «антропокосмизм», «соцнохосмизм», «биокосмизм» и т.д.).
4. Осмысление истин религиозной веры в слове порождает философию, в модели – науку, в образе – искусство, которые при предельной полноте постижения отличаются от догматов религиозного откровения лишь способом представления или изложения. В этом смысле религия, философия, наука и искусство могут быть едины как выражение объективного знания соответствующими средствами.
5. Космософийная метафизика всеединства В.С. Соловьева (и вся шедшая вслед за ним «софиология») в иерархии ценностей русского космизма занимает следующую ступень за христианским «теоантропокосмизмом» (катафатическим тройческим богословием) – ступень «софиокосмизма», бытийный состав которого относится к «премудрости Божией» о мире (или Софии) и в качестве такового задает тот особый архетип трансцендирования здешнего бытия в сферу творчески-познавательной деятельности, на основе которого только и возможно возникновение всяческого научного познания.
6. Многообразие мировоззренческих ориентиров отечественного космизма заключается в том, что космизм – это не только представление о мире во всей его целостности, а и жизнедействие в этом мире, выхожденне за пределы самозамкнутости ограниченного человеческого существования в мир «другого». Если в теокосмизме духовной живописи (икона), поэзии и музыке этим «другим» ках целью существования может быть только идеал транцендирования здешнего бытия в область абсолютных ценностей, то в демиургическом антропокосмизме художественных, музыкальных и поэтических групп и кружков декаданса, в мифологеме которых нет более места для теоантропокосмического целеполагания, призывающего человека к себе как идеалу «восхождения», выход за пределы ограниченного человеческого «я» сохраняется как бы по инерции, как расширение сознания человека до уровня «космического», за пределы форм здешнего бытия. Эти два вида «транцендирования»: с одной стороны – восхождение от образа к первообразу с благодатным преображением всего состава человека, с другой – выход за пределы устойчивости форм эмпирического плана в «расплывающуюся» космическую бесконечность инобытия, могут быть обозначены как «теоантропокосмизм» и «демиургокосмизм», в рамках которых одни и те же научные результаты будут иметь противоположные социокультурные последствия.
7. Исследование мировоззренческих горизонтов естественнонаучного антропокосмизма привело к выявлению многообразных проявлений отечественного космизма, отличающихся как законами формообразования, так и уровнем трансцендирования целеполагающих идеалов, что позволяет выделить ряд критериев, как эстетических (относящихся, например, к симметричности, пропорциональности, гармоничности), так и этических (критерий истинного и благого), на которые в принципе могут быть распространены математические методы исследования законов формообразования, одинаково справедливые и в науке, и в музыке, и в архитектуре.
Опубликовано в сборнике:
Бог – Человек – Вселенная: Соборные возможности человечества перед лицом глобальной катастрофы. Тезисы докладов международной конференции. «Анализ систем на пороге XXI века: теория и практика». – М.: Ноосферная Синархия, 1995. – С. 1-7.
Написать ответ
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.